В начале весны в Театре Романа Виктюка состоялась премьера спектакля «Отравленная туника» по пьесе Николая Гумилёва в постановке художественного руководителя театра.
Когда наступает весна, солнце начинает светить чаще и греть теплее, многим хочется романтики. А от чего же ещё её ждать, как не от красивой, хоть и трагической, истории, действие которой происходит в Византийской империи? Но нет, в «Отравленной тунике» Романа Виктюка романтики вы не найдете, но найдете чувственность и жёсткость, звуки металла и падения камней, существование на грани, свойственное времени создания этой пьесы – 1918 году.
«Отравленная туника» была написана Николаем Гумилевым за три года до смерти. Текст пьесы изыскан и образен, наполнен атмосферой восточной поэтической лирики, ведь прототипом главного героя, бродячего поэта Имра, стал один из основателей арабской поэзии, легендарный поэт и воин Имру аль-Кайс, реальные факты жизни и творчества которого стали основой сюжета пьесы. И, подобно Гумилеву, написавшему трагедию с позиции поэтоцентричности мироздания, Роман Виктюк, принципиально существующий в таком же мироздании, соединяет в своем спектакле последние дни жизни русского поэта с его же произведением. Раскрывать творение путем раскрытия судьбы творца – один из его важнейших режиссерских методов.
При работе над постановкой Романа Виктюка поразило одно обстоятельство. Это то, что впервые «Отравленная туника» была сыграна заключенными в одной из петербургских тюрем, где был театр. Среди этих заключенных, приговоренных к смерти, и находился Николай Гумилев. А премьера состоялась в тот день, когда поэта расстреляли.
Роман Виктюк никогда не ставит пьесу в том виде, в котором она представляется читателю, в постановках режиссёра очень часто пересекается история литературная с историей времени и с биографией автора. Вот и «тунику» он поставил, опираясь на время. Новый спектакль, вышедший на «Стромынке, 6» – это история, которую разыгрывают те самые заключенные. В постановке Романа Виктюка нет красивых дворцов, экзотических птиц и диковинных животных, в ней все кричит о войне и сломе эпох. Первое, что видишь, заходя в зал, – это набросанные, будто бы на свалке, железные кровати, стулья, кресты и прочие металлические предметы, разбитые окна, деревянные балки, и много крупных булыжных камней. Одновременно и свалка, и недостроенная гильотина – место действия «Отравленной туники» Романа Виктюка. Металл слышится и в звуковом оформлении спектакля. Металл присутствует и в голосе актеров. В спектакле нет эмоциональности, но есть ощущение, которое можно назвать «металлом по стеклу» – оно пробирает до дрожи.
Главную роль – араба Имра играет Дмитрий Бозин. Его герой – хищное животное, с мягкой пластикой, мурлыкающим голосом, постепенно переходящим в дикий рык. Он красив и страшен одновременно. Его цель – месть, его совсем не страшит смерть, и когда Имр встречает на пути молодую девушку, то всего лишь поддается животным инстинктам. Главное в его жизни – война. Впрочем, это время такое: война – главная в судьбах всех героев. Просто у каждого она своя. Всякий герой готов бросить камень в другого, и всякий, оступившись, может скатиться по камням вниз. Почти весь спектакль Имр проводит одетый только в грязные бриджи, ноги его босые. Одежда на арабе появится только перед трагическим концом. На всех остальных – белые платья и пижамы, военная обувь и шинели – опять же приметы страшного времени.
Зоя (Анна Подсвирова), еще не знающая правил войны, живет по наитию, не понимая, что может делать кому-то больно. Этим она губит и себя, и окружающих, и особенно любящего её Царя Трапезондского (Антон Даниленко), для которого Зоя была главным «военным трофеем». Юстиниана, отца Зои, играет вернувшийся в труппу Романа Виктюка Дмитрий Жойдик. Невероятно выразительный актер в новой постановке предстает стариком с прищуренным взглядом, с еле слышным голосом, но с твердой уверенностью в своих решениях, как Императора, так и главы семьи. Его жена – Феодора (Людмила Погорелова), императрица, бывшая танцовщица и распутная женщина. Ее война – война с падчерицей, которая мешает её корыстолюбивым планам.
Поэтичный текст Гумилева звучит в устах артистов то спокойно, медленно и размеренно, то жестко, переходя в крик отчаяния. Порой этот крик настолько силен, что становится немым.
Страстью к войнам, страстью к достижению цели, страстью к отмщению, страстью к ликвидированию себе подобных, страстью, сжигающей любовь – то единственное, что может вытаскивать человека из темноты, пронизана постановка. Когда уже натянутая струна так сильна, что она рвется, то люди, находящиеся по разным концам этой струны, разлетаются от напряжения и отдачи, сжигая жизнь красивую и романтичную и превращая ее в ничего не значащую вражду.
—
Наталия Козлова
Фото: Ольга Бобкова
В ролях: Дмитрий Бозин (Имр), Людмила Погорелова (Феодора), Дмитрий Жойдик (Юстиниан), Антон Даниленко (Царь Трапезондский), Анна Подсвирова (Зоя), Иван Иванович (Евнух).
Над спектаклем, помимо режиссёра Романа Виктюка, работали: Владимир Боер (художник-постановщик), Елена Предводителева (художник по костюмам), Михаил Вишневский (режиссер по пластике), Сергей Скорнецкий (художник по свету).
