«Мы не должны считаться на первый, второй состав. Это – не конкуренция, это – не дублёры, это – ансамбль. Ансамбль, который пробивает дорогу. Все наши достижения для того, чтобы играть высоко и умно», – Римас Владимирович Туминас проводит последние репетиции перед большой и долгожданной премьерой спектакля «Война и мир» в Театре им. Е. Вахтангова. В постановке задействовано около 40 артистов, и это не предел, возможны вводы. Считанные дни остались до 100-летнего юбилея театра, который наступит 13 ноября, а до премьеры «Войны и мира» уже можно отсчитывать часы. Она состоится 8 ноября.
Именно ансамблем, театральным оркестром смотрится коллектив театра в начале репетиции: они готовятся к работе с режиссером, прогоняют сцены. Подобно музыкантам, которые устраивает какофонию перед концертом, настраиваются и актеры перед основной частью репетиции. А репетиции в театре идут каждый день с утра и до вечера.
Перед началом прогона первого акта Римас Владимирович Туминас и Кирилл Игоревич Крок обращаются к собравшимся в зале, озвучивая внутренние и организационные вопросы, касающиеся репетиций, премьеры, юбилея.
«Я понимаю, что у вас у всех, и у Римаса Владимировича, и у тех, кто работает за кулисами, с каждым днем будет возрастать нервное напряжение, – этими словами заканчивает свое обращение к труппе Кирилл Крок. – Нам с вами нужно собрать волю в кулак, стойко выдержать предпремьерные дни и выпустить спектакль. Всем желаю мужества и выдержки».
Перерыв на 15 минут, но мало кто расходится, настройка ансамбля продолжается.
– Пробежитесь, – просит Римас Владимирович Марию Риваль, играющую Лизу.
– На каблуках неудобно, – отвечает Мария.
– Тогда снимите.
– Но они делают меня выше…
Туфли на каблуках все-таки сброшены в минус росту, но в плюс легкости.
«Часто-часто», – продолжает выстраивать пробежку Лизы хореограф Анжелика Холина.
В это время в другом конце сцены что-то обсуждают три Андрея Болконских (Виктор Добронравов, Юрий Поляк, Ян Гахарманов). К ним присоединяется Римас Туминас.
Отрепетировав пробежку с Марией Анжелика Холина подключается к Эльдару Трамову (ассистент, практически «правая рука», режиссёра), который в этот момент проходит сцену сватовства Анатоля Курагина к Марье Болконской с Владимировым Симоновым, Владимиром Логвиновым, Полиной Чернышовой, Евгением Князевым, Марией Риваль, Анастасией Ждановой.
Сценограф Адомас Яцовскис и Анжелика Холина перед началом репетиций осматривают, как на актерах сидят костюмы, согласовывают последние штрихи.
Людмила Максакова подзывает Римаса Туминаса что-то уточнить. Затем Римас Владимирович продолжает общение с актерами, подходя индивидуально, интересуясь как дела. Ведь составов несколько и не всем сегодня предстоит выйти на сцену, но замечания, которые делают одним, касаются и других. Поэтому в зале присутствуют почти все, кто задействован в спектакле, а возможно и те, кто еще будет добавляться в состав.
Озвучив организационные вопросы, отработав отдельные мизансцены, обсудив костюмы и сценографию, Вахтанговцы переходят к работе над первым актом. Прогоняют почти весь первый акт. Уже ощущение, что смотришь готовый спектакль, но и понимаешь, что все-таки он еще не до конца готов: находятся новые решения, оттачиваются различные ситуации; возможно, будет что-то убавляться, а что-то и добавляться. Римас Владимирович творит в процессе, останавливая прогоны, делая замечания, задавая направления. Он уделяет внимания любым мелочам: «медленнее», «быстрее», «плачьте», «радуйтесь», «вбегайте», «останавливайтесь», «ближе», «дальше», «плотнее», «повернитесь», «поднимите голову». Режиссёр прорабатывает все детали, казалось бы, для непосвящённого человека, незначительные. Но важно, чтобы чувства, эмоции, герои были настоящими, чтобы они не были просто людьми, которые играют роли. Римас Владимирович при разборе сцены говорит одной из актрис: «Не играйте себя. Кому вы интересны как люди? Никому. Вы актеры. Вы пришли в театр, чтобы стать интересными через третьего, через другого, через вашего героя». Поэтому режиссёру важно выправить все: поворот тела и головы, положение рук, скорость появления героя в сцене, снижение или увеличение темпа, спектр эмоциональности, правильность тона голоса. От зоркого взгляда Римаса Туминаса не ускользает ничего.
Во время действия Адомас Яцовскис тихо перемещается по залу, он наблюдает из разных точек, как смотрится та или иная сцена.
После прогона первого акта наступает время разбора для всех артистов, выходивших на сцену. И тут каждому достается от режиссера: нет, он не ругает, он резюмирует. Конечно, я умолчу, кому адресовываются критические замечания, перечисленные ниже. Это внутренняя кухня театра, и это этапы, которые надо проходить, и где актерам надо себя побеждать, чтобы зритель видел готовый достойный результат.
Римас Туминас:
«Есипенко. Хороша. Становитесь интересны».
«Купченко. Была хороша и есть».
«Вы выпиваете шампанское, и тут же его гасите в себе. Нет! Вы же после шампанского! Сделайте свой выход романтичнее, быстрее, с желанием присоединиться на качели к детям. И обязательно должно быть наслаждение диалогом, болтовней. Но не забывайте, что графиня возвышается над дамами-подругами, потом они начинают её раздражать, потом – у нее появляется желание их выгнать».
«Есть те, кто старается прикрыться, но не проникать в мир. А в последние дни перед премьерой у вас будет паника, и вы будете спрашивать: “А что я здесь делаю?”. Нужно вчитаться в текст, проникнуться. Тогда вы будете играть высоко. Потому что вы сумели этого человека приподнять и там выгулять, как творцы».
«Кто еще у меня грешил сегодня?», – спрашивает критичным вопросом Римас Владимирович у актеров, узнавая о ком, еще не сказал своего мнения.
«Андрея покинула воля, нет воли. Даже, когда сестра говорит: “Бери образ, он будет тебя хранить”, что вы отвечаете? “Чтобы тебе сделать удовольствие”. Он не верит. Уничтожьте память о литературе, кино и другие представления об этом герое. Андрей – гадкий человек. Но так жалко, что он так и не полюбил. Вот от чего вся его драма, трагедия этого несчастного человека. Его наметил Толстой и оставил такого».
«Нет вашего мира, есть ещё блуждания около. Войдите. Дверь уже есть, только надо открыть её».
«Надо быть точной. Не сказали “Андрэ!”, когда он уезжает, а сразу напали на подружек», – режиссёр следит за каждой репликой.
«Кого еще не обидел?» – разбор продолжается.
«Не интересна. Не ваш взгляд, не ваш шарм. Так – болтаетесь».
«Жданова – хорошо».
«Максакова хороша!»
«Придумаем в сцене прощания Элен и Пьера этюд, чтобы не было пустоты. Но иногда у нас и пустота играет. В некоторых переходах сцена пустая, не волнуйтесь, не надо где-то спешить. Где-то стена и пустота срабатывает, и не хочется актера видеть. Я отмечу, где можно воздержаться и не войти быстро, а где надо стремительнее».
«Слишком быстро уходите после сватовства. Надо, уходя, будто сказать залу: “Я победил, я счастлив!”». (Пьеру-Павлу Попову)
«Крышкой табуретки надо целиться, а не боком, а то неагрессивно выглядите».
Кажется, будто спектакль уже готов, хоть сегодня выпускай премьеру. Но когда слушаешь замечания, то понимаешь, как много «но», и как много еще работы. Успели бы. Но они успеют, от даты премьеры не убежать, и она стремительно приближается. Но зато спектаклю из молодого бутона еще расти и расцветать на радость зрителям.
После перерыва на обед, Вахтанговцы, собравшись снова вечером, работают над вторым актом.
Стоит отметить, что как таковой войны в этом спектакле нет, она вынесена за пределы сценического действия, но она есть в судьбах героев, в их внутреннем мире, она влияет на всех. Первичные характеры героев уже видны на репетиции: Пьер будет очарователен и нелеп, Наташа легка, влюбчива и чувствительна, Андрей – как сказал Римас Владимирович – гадкий человек, Николай – по-детски стремящийся стать мужчиной. И многие другие интересные герои будут в этой постановке.
«Кто покрасил собачку?» – с этого недоумевающего вопроса Римаса Туминаса начитается второй акт. Даже искусственной собачке здесь уделяют несколько минут: она после окраски слилась с платьем своей хозяйки. «Собачку постирать или найти другую», – требует Римас Владимирович.
В начале второго акта идет подготовка Ростовых к балу, которая переходит в сцену первого бала Наташи Ростовой (Ольга Лерман). Во время воздушного вальса Наташи с Андреем (Юрий Поляк), которые будто порхают над сценой, Римас Владимирович что-то отчаянно жестикулирует хореографу Анжелике Холиной. Возможно, о том, что этот прекрасный вальс можно сделать еще лучше. К премьере будет готов!
Андрей Болконский надменно уходит после вальса за кулисы. Римас Владимирович комментирует: «Каблуки не стучат…» Даже звук каблуков имеет значение. А еще имеет значение звук, с которым героиня Аси Домской (Вера) передвигает скамейку. «Ползти она должна, ползти. Слишком шумно», – регулирует её действия режиссёр.
Взляд, эмоции, пластика – рождается спектакль, который можно смотреть и общим планом, и крупным. Важно все.
«Через паузу, через тишину пускай дышит», – у Наташиной любви к Андрею есть дыхание – дыхание, которое может услышать и ощутить весь зал.
Римас Владимирович Андрею (Юрию Поляку) признающемуся в любви: «Есть протокол. Не путайте любовь с протоколом. “Я полюбил вас. И все мои друзья мне сказали: «Ты выглядишь, как влюбленный»”. Вот так докладывайте. Мне сказали, что я влюблен. Я передаю это. Упаковать мне ее на год и оставить на полке. Никаких чувств», – так и только так, сухо и будто по написанному на бумажке, требует признания в любви Римас Владимирович от Юрия Поляка, вышедшего в роли Андрея во время вечерней репетиции. Мы же помним, то «Андрей – гадкий человек», поэтому любовь у него по протоколу.
Минимум реквизита: табуретка, лавки, зеркало, кукла, цветок, рояль, контабас. Минимализм в декорациях. Главный в постановке Римаса Туминаса – человек, его чувства, эмоции, слова. Дополняют все это свет (художник по свету – Александр Матвеев при участии Дамира Исмагилова) и музыка (композитор – Гиедрюс Пускунигис, с включением музыки Фаустаса Латенаса).
«В «Войне и мире» у меня будет большая концентрация внимания на человеке, на отношениях, – говорил еще на сборе труппы в начале сентября Римас Владимирович. – Будет про разлуку, про любовь…»
А еще мне почему-то подумалось, что «Война и Мир» – это о мужчинах и женщинах.
Как произносит Лиза (жена Андрея Болконского): «Я не понимаю, я решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны».
Война – это мужчины, мир – это женщины. Мужчины ищут бури, женщины ищут покоя и легкости. И как же это сложно совместить! Но ведь возможно? Или нет? Ищем ответы на эти и многие другие вопросы, начиная с 8 ноября на премьере спектакля «Война и Мир» в театре им. Е. Вахтангова.
Желаем Вахтанговцам удачной премьеры, и поздравляем с наступающим 100-летием театра!
Даты премьерных спектаклей: 8, 9, 10, 11 ноября.
Следующие даты спектаклей смотрите на сайте Театра Вахтангова: https://vakhtangov.ru/show/war_and_peace/
___
Наталия Козлова
Фото: Елена Никитченко/YESTOTO
___
